Берлускони и Наполеон

Я не знаю, что бы мы делали без великих людей. Они – предмет зависти, ненависти, восхищения, обсуждения, цитирования, подражания.

В отличие от  «просто людей» великие и знаменитые предстают перед нами во всей наготе – со всеми и слабостями, заблуждениями, порочащими связями, преступлениями, подвигами.

Мы можем самоутверждаться на их костях, с энтузиазмом Моськи разоблачая их ошибки (а у больших людей и ошибки были соответствующими). Мы можем развивать свою фантазию на вечно популярных темах  «Что было бы, если Ленин не умер в 1924 году?»,  «Что было бы, если бы Наполеон отказался от вторжения в Россию?».

Но самое главное: мы любим читать о великих и знаменитых. И эту любовь нещадно эксплуатируют легионы биографов. Причем каждый из которых пишет  «свою» биографию Наполеона или Сталина, словно спустя столько лет здесь можно найти что-то принципиально новое. Различия между биографиями кроется в меньшей или большей увлекательности изложения, объеме книги и в отношении автора к своему герою – он может не любить его или, напротив, восхищаться.

Так что же, перестать писать о великих? Конечно, нет. О ком же тогда писать, о соседе по даче или о коллегах по работе? Однако надо учитывать важную вещь.

Если вы пишете о людях, отделенных от нас хотя бы двадцатью годами, то это вполне почтенное занятие.  Если вы повествуете о любовных подвигах Наполеона – это серьезное историческое исследование.

А вот писать то же самое об премьер-министре Берлускони – это пока сюжет для  «желтой прессы» и повод для политических обвинений. То, что позволено Наполеону, пока не позволено итальянскому премьер-министру. Знакомый итальянец говорил мне, что его похождений с совершеннолетними и несовершеннолетними девицами стыдится вся страна.
Пока стыдится. Возможно, пройдет двадцать лет и сексуальная лихость Берлускони превратится в легенду и он станет таким же нарицательным персонажем итальянской истории, как Цезарь Борджиа, Кола ди Риенцо и Никколо Макиавелли.

Надо просто немного подождать.